Online

От Лютера до Баха

От Лютера до Баха

От Лютера до
Баха – один шаг. Разделенные двумя столетиями, они жили в одной и той же
картине мира, питались одними и теми же духовными источниками. В конце концов,
у них на столе лежала одна и та же Библия (даже две – на латыни и на немецком).
Объединяла
их не только вера, но и любовь к музыке. Эта любовь была связана с верой в
Бога, который щедро одарил человека и приобщил к Своему творчеству.
Лютер не
только любил музыку как «
бесценное,
врачующее, радостное Божье творение”
, но и сочинял ее сам. Особенно он любил хоралы и написал около тридцати собственных, известнейший из которых – “Ein feste Burg ist unserGott» («Господь наш — оплот»). 

В предисловии
к “Виттенбергскому песеннику” Лютер писал: “То, что пение духовных песен
хорошее и богоугодное дело, очевидно всякому христианину <…> Поэтому для
начала, чтобы поощрить тех, кто может сделать это получше, я вместе с
несколькими другими [авторами] составил несколько духовных песен. <…> Они
положены на четыре голоса потому только, что я очень хотел, чтобы молодежь
(которой так или иначе придется обучаться музыке и другим подлинным искусствам)
обрела нечто, с помощью чего она могла бы отставить прочь любовные серенады и
похотливые песенки (bul lieder und fleyschliche gesenge) и вместо них научиться
чему-то полезному, и притом чтобы благо сочеталось со столь желанной для
молодых приятностью”.
Известно,
что Бах хранил у себя и богословские сочинения Лютера, и собрание его хоралов. Для
Баха, как и для Лютера, музыка была частью богослужения, откровения и
богопознания, духовного труда, сотворчества человека и Бога.
Бог присутствовал в жизни и творчестве Баха как источник
вдохновения и живой собеседник:
«Где есть благочестивая музыка, Бог всегда тут
же с его любезным присутствием
».
Бог же был и конечным адресатом музыки: “Конечной целью и
причиной всякой музыки должно быть только прославление Господа и укрепление
духа. Если это не принимают во внимание, получается не музыка, а дьявольские
вопли и монотонное хныканье”.
Его страшила
как монотонность, так и какофония. Он любил полифонию, сложную гармонию, в
которой каждому голосу есть свое уникальное место. Он любил порядок, но порядок
сложный, богатый.
Музыка Баха
– это высшая математика духа.
До сих пор его обвиняют в математичности, холодности, скучной разумности. Но сам он не
видел противоречия между гармонией чисел и души, разума и веры. Ведь он верил в
Бога, который все соделал прекрасным и разумным, оставаясь при этом добрым,
щедрым и милостивым. Здесь нет случайностей, но есть свобода, жизнь, глубина,
многомерность. Потому музыка Баха — это не музыка мертвых формул, это
приношение живому Богу.
«Одному Богу слава»
(Soli Deo gloria), «Иисус, помоги» (Jesu, juva), — эти авторские надписи на
партитурах говорят о многом, говорят обо всем, это лучшие и кратчайшие
пояснения всего его творчества.
Божественная
гармония не скучная и не жестокая.  В ней
не тесно. Музыка напоминает о настоящей жизни, о гармонии рая, которую мы
утратили из-за своего греховного выбора. Путь назад лежит через сердце. И
музыка открывает дверь сердца. Поэтому Бах подчеркивает: «
Цель
музыки — трогать сердца”.
И вновь хочется напомнить: музыка Баха – не
простая музыка, музыка Баха – не просто музыка. Ее сложность не только
математическая, но духовная. Она напоминает о серьезности, которой мы
пренебрегаем; о высоте, пока не доступной; о красоте, еще не понятной.
Вот почему в этой музыке нужно слышать и
видеть нечто большее, чем гениальные произведения, или как говорят в
музыкальной школе, «вещи». Здесь требуется участие всех органов всех чувств, в
том числе органов духовных. «Музыкальная восприимчивость до известной степени
есть способность звукового видения, какого бы рода оно ни было: видение линий,
идей, образов или событий. И даже там, где мы не подозреваем, присутствуют
ассоциации идей
<…> Так
поступает Бах. Он наиболее последовательный представитель живописной музыки
», — писал протестантский теолог, врач и
органист Альберт Швейцер.
 
В музыке Баха можно видеть целый мир, точнее
целостный образ Божьего мира. То, что в обычной жизни мы видим разорванным и
обезображенным, музыка Баха собирает в гармонию.
Об иконописи принято говорить как о
богословии в красках. Это богословие зримое. О музыке Баха можно сказать как о
богословии в нотах, звуках, паузах. Здесь мы слышим музыку о Боге, музыку от
Бога, музыку Бога. Но слушая эту музыку, мы начинаем также видеть, видеть мир
иначе, видеть его таким, как его видит Бог; видеть Бога в нем.
Эта музыка рождается из опыта встречи и
общения с Богом, а потому способна передавать этот опыт, точнее путь к этому
опыту, другим. «Бах почти заставляет меня поверить в Бога», — признавался
художник Роджер Фрай.
Бах продолжает дело Лютера. Он утверждает
личную веру в Бога и выражает ее в творчестве. Он верит в Бога, Который
потрясает наше воображение, примиряя противоречия в гармонии; Который близок и
велик, милостив и строг, мудр и справедлив.

Бог Лютера и Баха любит человека и
приглашает его к совместному творчеству, чтобы вместе восстановить разрушенную
гармонию жизни, слов и звуков. Открываясь этой гармонии, мы можем воскликнуть:
«Если есть Бах, значит есть Бог!». Хотя на самом деле порядок обратный: есть
Бог, а потому, и только потому, есть Бах. Без Бога не было бы Баха. И если
гармония Баха так удивляет нас, то насколько чудесна гармония, задуманная Богом
для нас и нашего мира.

0
0
1
888
5068
ASR
42
11
5945
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:»Table Normal»;
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-priority:99;
mso-style-parent:»»;
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:12.0pt;
font-family:Cambria;
mso-ascii-font-family:Cambria;
mso-ascii-theme-font:minor-latin;
mso-hansi-font-family:Cambria;
mso-hansi-theme-font:minor-latin;}

При всем величии своего дара и подвига, Бах
был скромным: «
Мне пришлось
много трудиться. Тот, кто будет так же трудолюбив, добьётся такого же успеха”. Здесь
мы находим прекрасный пример протестантской этики труда – в каждом деле нужно
видеть призвание от Бога, тогда музыка будет больше музыка. В этом весь секрет
Баха – много трудиться с верой и смирением, каждым звуком своей музыки
возвращая миру гармонию и благодаря Бога за Его чудесный дар.