Конформизм в условиях враждебной социальной среды рассматривается не с точки зрения морали или мировоззренческих принципов, но согласно логике (или даже инстинкту) выживания. Несомненно, что платой за выживание станет деформация личности, ее достоинства, свободы, веры. Остается вопрос: насколько цель оправдывает средства и насколько при данных деформациях личность остается собой, тождественной себе, верной своим убеждениям? Очень боюсь, что последующая судьба «верующей комсомолки», оказалась трагичной — обычно, такие люди теряют себя в церкви, но и в мире себя не находят… Впрочем, эти вопросы — не только о прошлом, но и о дне сегодняшнем, о способе нашей жизни и цене выживания
Чунтонова Н. И будет завтра // Знамя юности, 1972, 2 февраля, с 3.
В тот драматический день Вале было сказано четко и ясно: «Собирайся домой, с завода мы тебя увольняем («Тут мы рассчитали точно, — следует объяснение, — знали, что Валя с увлечением относится к своей работе монтажницы, очень дорожит ею и заводом»). Не хочешь? Тогда выбрось из головы всю эту дурь».
Я ловила себя на мысли, что столь «революционные» методы, если следовать современным взглядам на атеистическую работу, как на нечто очень тонкое, сложное, требующее учета психологии, знания причин, которые привели человека к религии, оказывается, тоже могут быть эффективными…
Ведь как ни крути, а в секту Валя не ходит, в нынешем сезоне была пионервожатой в лагете, сейчас ее избрали профоргом участка….
Высокая – баскетболистка – с модной стрижкой, в хорошо сшитом сером костюме.
— В комсомол? Нет, не думаю. Недостойная. Ведь я верю в бога.
Немая сцена.
— Я это ни от кого не скрываю. В секту не хожу, а в бога верю
— А кино?
— Это разрешается.
— А книги?
— Их у нас многие читают.
— А общественная работа?
— А разве нельзя ею заниматься? Вообще я не хотела быть профоргом. Но меня все-таки выбрали.
— А секта? Ты поддерживаешь связь с ней?
— Поддерживаю с некоторыми людьми. Но на собрания не хожу.
— Почему?
— Но мне же запретили… Сказали, что…
Несомненно, что четкие Валины ответы были найдены ею не в одиночестве – видно, были у нее «братья и сестры» — консультанты, благословившие этот мнимый отход от религии, мнимое возвращение в реальный мир.
И здесь невольно вспоминается случай, рассказанный в Брестском горкоме комсомола. По направлению после окончания Минского торгового техникума в Брест прихали работать двоюродные сестры Любовь Маслова и Людмила Лысых. И вдруг оказалось, что обе эти комсомолки – фанатичные сектантки, причем с раннего детства, так как выросли они в религиозных семьях. Когда хватились и стали выяснять, как баптистки могли вступить в комсомол, оказалось, что сестры смотрели на вступление в него лишь как на неприятную, но необходимую меру, без которой и характеристики хорошей не получишь, и направления на работу – тоже
**
Здесь не проверяют на благонадежность… всего лишь интересно работают, дружно живут и очень хотят, чтобы с ними всегда и во всем была Валя. Это лучшее, что может дать ей рабочий коллектив, вернее угадавший, с чего может начаться Валино возвращение
