Жизнь людей и жизнь оркестра, смерть Христа и гибель близких, внутренний конфликт и жестокость к окружающим, личная трагедия и публичный успех — все это складывается в диссонансную композицию вокруг личности дирижера.
«Дирижер» Павла Лунгина собрал многочисленные похвальные отзывы критиков. Хочется верить, что еще больше отзывов он вызвал в индивидуальных, не публичных, не профессиональных, но глубоко личных, экзистенциальных ситуациях, просмотрах, проживаниях.
Фильм уводит вглубь человеческой трагедии. Вначале кажется, что речь пойдет о противоречивости талантливого, но эгоцентричного человека, о сложности отношений в музыкальном коллективе. Но загадка человека, его характера и поведения, оказывается непереносимо страшной тайной, в которой есть непрощение, осуждение, убийство.
Сын, отвергнутый отцом, убивает себя, но в прощальном письме говорит о любви и прощении. Детские слова взрослого парня «Папа, прости, я больше не буду» режут сердце искренностью и непоправимостью. Прощение отца-убийцы приходит с неожиданной стороны — от мертвого неудачника, не оправдавшего надежд требовательного отца-деспота. Но способен ли отец принять это прощение?
От начала фильма становится ясно, что гармония невозможна, что разлад лишь усиливается. Солист фальшивит голосом и жизнью. Другие исполнители ломают себя как инструменты и рвут отношения как струны. Оркестр не управляем, не управляем и дирижер. И остаются лишь фоном страсти Христовы, и не дано увидеть воскресенья.
Рискну сказать о несказанном критиками. Тема отца и сына, тема межличностных отношений — тема глубоко богословская. Как ни кощунственно это звучит, но гнев зрителя против отца связан с гневом против Бога, требующего от нас жить по правилам и карающего за их нарушение. Богословский подтекст не ясен, не продуман. Возможно, авторы фильмы не рискнули на такие сложные вопросы. Но у меня они возникли. Возникло ужасающее чувство разлада не только в человеческом оркестре, но и в мировой, вселенской гармонии. Наши образы себя и отца, себя и Бога, себя и ближних искажены до неузнаваемости. Каждый винит всех. Нет ни дирижера, ни оркестра. Концерт заканчивается взрывами
