Самария в осаде. Отчаяние и голод. Люди едят своих же детей.
Но человек Божий Елисей предсказывает, что уже завтра настанет изобилие.
Как это возможно, кто может в это поверить?
Как это возможно, кто может в это поверить?
Ближайший царский сановник выражает «официальную позицию»:
«Если бы Господь
и открыл окна на небе, и тогда может ли это быть?» (4 Царств 7:2).
и открыл окна на небе, и тогда может ли это быть?» (4 Царств 7:2).
Это неверие поражает не меньше, чем все страшные беды. Потому что оно и
есть причиной всех этих бед.
есть причиной всех этих бед.
Царь верит идолам, но не Богу. Сановник верит в свою смерть охотнее, чем в
щедрость и милостью Божью. Все верят своим глазам, но не пророческим добрым
словам.
щедрость и милостью Божью. Все верят своим глазам, но не пророческим добрым
словам.
Елисей гневается на неверие царского помощника и предрекает ему смерть.
Разве не хватит смертей? Разве не стоит оставить эти слова просто так? Нет, для
пророка такие слова — преступление пред
Богом, они убивают веру в народе, они унижают Бога, отказывая Ему в праве на
чудо и милость.
Разве не хватит смертей? Разве не стоит оставить эти слова просто так? Нет, для
пророка такие слова — преступление пред
Богом, они убивают веру в народе, они унижают Бога, отказывая Ему в праве на
чудо и милость.
Царь – такой же неверующий, как и его сановники. Даже когда ему доносят, что
вражеский стан пуст, что можно взять трофеи и праздновать спасение, он не
верит. Точнее он верит, но верит в хитрость Сириян, не в силу Божью.
вражеский стан пуст, что можно взять трофеи и праздновать спасение, он не
верит. Точнее он верит, но верит в хитрость Сириян, не в силу Божью.
Весть о победе принесли не воины, но прокаженные. Им было нечего терять, и
они решили пойти в разведку. «Что нам сидеть здесь, ожидая смерти?». Они первые
увидели пустой стан, наелись, напились, набрали полезных вещей.
они решили пойти в разведку. «Что нам сидеть здесь, ожидая смерти?». Они первые
увидели пустой стан, наелись, напились, набрали полезных вещей.
Они могли есть
и пить до утра. Но решили иначе: «Не так мы делаем. День сей – день радостной
вести, если мы замедлим и будем дожидаться утреннего света, то падет на нас
вина. Пойдем же и уведомим дом царский».
и пить до утра. Но решили иначе: «Не так мы делаем. День сей – день радостной
вести, если мы замедлим и будем дожидаться утреннего света, то падет на нас
вина. Пойдем же и уведомим дом царский».
Счастливые прокаженные бегут в город с радостной вестью: «Хватит
отчаиваться, мы спасены!». Но никто их не обнимает, никто им не улыбается,
никто их не благодарит.
отчаиваться, мы спасены!». Но никто их не обнимает, никто им не улыбается,
никто их не благодарит.
Прокаженным не верят, пророку не верят, Богу не верят.
А чудо ведь совсем рядом.
0
0
1
278
1586
ASR
13
3
1861
14.0
Normal
0
false
false
false
EN-US
JA
X-NONE
/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:»Table Normal»;
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-priority:99;
mso-style-parent:»»;
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:12.0pt;
font-family:Cambria;
mso-ascii-font-family:Cambria;
mso-ascii-theme-font:minor-latin;
mso-hansi-font-family:Cambria;
mso-hansi-theme-font:minor-latin;}
Наш голод, наше поражение, наше отчаяние – от нашего неверия.
