Archives › Статьи

«Бог любит Себя больше»?

1 сентября, 2017
Статьи

Не перестаю удивляться, как много странных фраз
о Боге могут придумать христиане, как легко они берутся представлять Его,
защищать и “прославлять”. Некоторые фразы самоуверенных “богословов” просто
поражают.

Так Джон Пайпер в одной из своих довольно старых проповедей представил Бога себялюбивым:

“Бог – единственное Существо в мироздании, для
Которого быть сосредоточенным на Себе или стремиться к собственной славе –
значить проявлять наивысшую любовь. Для Него возвышение Себя есть высочайшая
добродетель. Когда Он делает все «в похвалу славы Своей», Он
сохраняет для нас и дает нам то единственное в мире, что может утолить нашу
жажду. Бог – для нас, и потому Он был, есть и будет прежде всего для Себя.
Прошу вас, не нужно негодовать при мысли о том, что Божья любовь прежде всего
обращена на Него Самого. Научитесь понимать, что в этом – источник вашей вечной
радости”.

Критикуя слишком человеколюбивых евангельских
верующих, он посетовал:

“Ни один из моих сыновей никогда не приносил домой из
воскресной школы тетрадь с темой урока: «Бог любит Себя больше, чем
тебя». Но ведь это так, это именно так”.

Я лично сомневаюсь, что
это «именно так». И я бы не хотел, чтобы мои дочери приносили из воскресной
школы такие записи.

Сегодня Пайпером питаются миллионы евангельских
верующих, так что личные странности проповедника – часть более масштабных
странностей, присущих современному христианству в целом.

Не выдержав вопросов и сложностей нашего
времени, люди ищут простых ответов. И фундаментализм оказывается всегда под
рукой. Все христианство, вся Библия, вся церковная история упрощаются,
вмещаются в несколько лозунгов.

Все неудобное сложное, включая “золотой стих
Библии” о любви Бога к человеку рискует быть вычеркнутым.

Бог любит Сам Себя, а ты кто такой, чтобы
спрашивать вот такого Бога?

Можно попытаться спросить, зачем же тогда такой
самодостаточный и себялюбивый Бог создавал и спасал человека, но вряд ли этот
вопрос будет принят с подобающей серьезностью. Ответ на все один: для славы
Бога.

И тем не менее, я все же сомневаюсь, что для
славы Бога сгодятся все наши глупости и мракобесия.

Мне прислали линк на проповедь Пайпера в
момент, когда на рабочем столе лежала открытая книга Юргена Мольтмана “Дух
жизни”.

“Триединый Бог в единстве Отца, Сына и Святого Духа сам есть открытое и
гостеприимное общение (выделено мной, — М.Ч.), в котором находит себя все творение… Изолированная и
лишенная отношений жизнь, то есть в буквальном смысле жизнь индивидуальная,
неделимая, противоречила бы самой себе,” – читал я у Мольтмана.

Бог есть
общение в Себе, а потому разглагольствования о Его “сосредоточенности на себе”
– по меньшей мере дерзкая невежественность.

0
0
1
474
2644
ASR
51
10
3108
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:»Table Normal»;
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-priority:99;
mso-style-parent:»»;
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:12.0pt;
font-family:Cambria;
mso-ascii-font-family:Cambria;
mso-ascii-theme-font:minor-latin;
mso-hansi-font-family:Cambria;
mso-hansi-theme-font:minor-latin;}

А может быть и хуже. Стремясь быть более
евангельскими, чем само Евангелие, пренебрегая “общением Святого Духа” и
полнотой Церкви в многообразии ее традиций, можно зайти слишком далеко –
говорить о Боге столь категорично и самоуверенно, что Он будет вынужден
замолчать, а может быть даже уйти.

Тогда мы сможем говорить о Нем что угодно. В
пустоте наши слова будут звенеть еще громче, отскакивая друг от друга в
окружающую нас темноту.

Храм Господу

1 сентября, 2017
Статьи

Как только
Соломон укрепил царство, обеспечил мир и «покой отовсюду» (так что «не стало
противника, и не стало более препон» (3 Царств 5:4), «начал он строить храм
Господу» (6:1).

Давид задумал,
Соломон не забыл отцовского желания, выполнил задуманное. В обоих случаях это было связано с особым
чувством благодарности Богу за дарованные покой и процветание.

Давид подумал о
храме именно тогда, когда «жил в доме своем и Господь успокоил его от всех
окрестных врагов» (2 Царств 7:1). Он посчитал, что если царь живет в «доме
кедровом», то несправедливо ковчегу Божьему находиться «под шатром».

Бог не возражал
против такого дара, хотя напомнил царю, что «не жил в доме.., но переходил в
шатре и скинии» и не просил себе «кедрового дома», но был с Давидом «везде» (2
Царств 7:6-7,9).

Царь очень хотел
иметь рядом с домом своим — дом Божий, постоянство Божьего присутствия, символ
Божьей силы и личного покровительства.

Но Бог был и
будет «везде». Он взял Давида «от овец», хранил его в злоключениях, сделал
могущественным царем. Но также наказывал его и обличал. Бога нельзя закрыть в
храме, нельзя сделать придворным и удобным.

Бог не
отказывается от наших храмов, принимает наши подарки, но остается свободным,
суверенным и верховным. Он Царь царей.

Когда Соломон на
четвертый год своего царствования начал строить храм, Бог напомнил ему об
условии, без которого храм останется пустым:

«Вот, ты строишь храм; если ты
будешь ходить по уставам Моим, и поступать по определениям Моим, и соблюдать
все заповеди Мои, поступая по ним, то Я исполню на тебе слово Мое, которое Я
сказал Давиду, отцу твоему, и буду жить среди сынов Израилевых, и не оставлю
народа Моего, Израиля» (3 Царств 6:12).

Храм без Бога –
всего лишь камни и дерево. Бог живет среди нас тогда, когда вы верны Ему. Если
мы не соблюдаем заповеди и отступаем от Бога, то никакие стены не смогут
удержать Его присутствия. Никто, даже царь Соломон, не мог и не сможет
управлять Богом.

Храм без Бога –
самое ненужное здание в городе, самая пустая трата денег, самый страшный символ
неверия и неверности.

0
0
1
336
1875
ASR
36
7
2204
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Но если мы верим
и верны Богу, то Он живет прямо среди нас – и в храме из камней, и в наших
простых домах, и в наших сокрушенных сердцах.

Мир и союз

31 августа, 2017
Статьи

Соломон получил в
наследство от отца сильное царство. А от Бога – непревзойденную мудрость.

Как
он распорядится такими возможностями? Не превратит ли их в оружие против
соседей?

Нового царя
соседи уважали – за отца и за верность отцовской линии. При этом переживали, не
будет ли головокружения от успехов, не захочет ли «царь мира» расширить свою
территорию за счет прилегающих стран, не превратит ли соседей в рабов для
строительства храма своему Богу?

Поэтому Хирам,
царь Тирский отправляет делегацию, чтобы подтвердить дружбу, которая сложилась
с отцом Соломона.

В ответ он получает значительно больше – не только дружбу,
но и деловое предложение; не только мир, но и союз.

Кедры и кипарисы
плывут из Ливана, обратно везут хлеб и масло. Процветает экономика, крепнут
международные связи.

Хронист говорит, что в этом было нечто большее, чем
дипломатический дар, в этом было проявление мудрости, полученной от Бога.

«Господь дал мудрость
Соломону, как обещал ему. И был мир между Хирамом и Соломоном, и они заключили
между собою союз» (3 Царств 5:12).

Мудрый царь, как
и всякий мудрый человек, стремится к миру. «Союз», взаимовыгодный договор этот
мир утверждал и защищал.

0
0
1
194
1084
ASR
21
4
1274
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Война – это плохое
слово плохих царей. Мир и союз – это слова и политика мудрых людей.

«The Eastern Front of the Western World»

30 августа, 2017
Статьи

Theologian
Amos Yong about our book

Joshua T. Searle and
Mykhailo N. Cherenkov, A Future and a Hope: Mission, Theological Education,
and the Transformation of Post-Soviet Society (Eugene, Ore.: Wipf & Stock, 2014)

“A Future and a Hope: Mission, Theological Education, and
the Transformation of Post-Soviet Society takes us from Oceania to the “other
side” of the West: the Soviet and post-Soviet world.6 More specifically – as
both authors are affiliated with the Evangelically oriented Donetsk Christian
University on the far-Eastern border of Ukraine, and thus address specifically
the Ukrainian context and sociopolitical situation – the proposal at hand emerges
from the Eurasian boundary in a geopolitically liminal space and time between
Europe and Asia. The stakes are high even at this time of writing as the
Russian annexation of the Crimean peninsula has intensified the volatility of
an already unstable region. It is not surprising then that Searle, whose other
scholarship has been on Irish Evangelicalism, and Cherenkov, whose other
publications have been in Russian, are focused on an understanding of the
Gospel and a vision of a Church that is engaged with social transformation. It
is toward such ends that their own proposal for theological education includes
missiological and public-theological dimensions.

The political ferment, however, unfolds amid a deeply
religious matrix. Post-Soviet Ukraine might also be characterized as
post-Christendom, if only in the sense that Orthodoxy in this country has been
disestablished in principle even if not in reality coming out of the break-up
of the Soviet Union. Yet, of course, to say that there is no longer an Orthodox
hegemony in Ukraine is not to say that its peoples are now non-Orthodox, and
certainly not to deny that Slavic cultures remain formed and shaped by the
Orthodox presence over the past millennium and more. Nevertheless, it is within
a context of Christian (read: Protestant) pluralization that Searle and
Cherenkov envision and are working toward a more Evangelical Ukraine, not one
that involves proselytism of the Orthodox faithful toward Baptist or
Pentecostal churches (although such is happening), but rather one that draws
Ukrainians into a deeper Christian and even Orthodox faith in the contemporary
Ukrainian milieu.

Against this backdrop, then, the central idea of A Future
and a Hope is “a church without walls,” meaning first and foremost the people
of God who are engaged with the task of witness and mission amidst the
sociopolitical and economic challenges that constitute this Ukrainian moment.
Theological training institutions are not limited to buildings; their work does
not occur in such spaces. Rather, theological education in the post-Soviet
context cannot but be missional, committed to prophetically heralding the
coming reign of God, and inspiring a faithful social imagination that seeks to
be contextually relevant and effectively engaged in society. Various models are
promoted, including “The Christian Seminar” that sought to connect Christian
faith, post-Communist developments

in the former Soviet Union, emerging consumerist trends, and
globalization dynamics. Put alternatively, Christian theological education on
this Eastern front of the Western world in the present situation cannot but
exist fully in line with the Lausanne Covenant’s holistic missiological vision to
encourage and empower students to participate in the missio Dei for the
Church’s witness in the public square. The point, then, is that theological
education that does not inspire and engender social transformation fails to
bear effective Christian witness in Ukraine. Christian witness is the task and
hope that Searle and Cherenkov invite theological educators – within and beyond
Ukraine – to uphold and perform”

AMOS YONG. Theological Education in the Western Hemisphere:
Select Histories and Current Trends – A Review Essay // InSights Journal, 2017

0
0
1
607
3381
ASR
66
12
3976
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Христианская община как начало «мирного Царства». Вводные замечания

30 августа, 2017
Статьи

Продолжающаяся война в Украине вынуждает
нас думать больше и больше о мире. Думать не о мире, который возможен после
войны. Но думать о мире, в свете которого или в свете мысли о котором мы сможем
остановить войну. И не только думать, но верить, воображать. А также
воплощать то, что мы уже видим очами веры, хотя еще не видим взглядом обычным,
политическим, реалистическим.

Видение «мирного Царства» должно опережать
и сопровождать наши действия. Я сочувствую позиции одного из протестантских
епископов, упорно отказывающегося говорить о «каком-либо мире с оккупантами до
нашей полной победы нам ними», но боюсь, что с таким настроением войну
закончить не удастся. Даже если мы победим на этом этапе, мы будем требовать
новых и новых побед, новых и новых возмездий. Без мысли о мире победа становится
лишь продолжением, новым этапом бесконечной войны, или короткой паузой для
праздного праздника.

Для того, чтобы война в самом деле закончилась,
мы должны жить видением мира уже сейчас, и действовать так, чтобы это видение
становилось реальностью нашего дня – хотя бы частично, как начаток, как
предвкушение, как зерно, как закваска будущего.

Очевидно, что ожидать такого массового миролюбия
в стране, где идет война, где каждый день гибнут люди, — большая наивность. Но
мы можем ожидать этого от христианской общины, которая должна демонстрировать
обществу свой альтернативный характер,
иной возможный путь, дерзновенную попытку, достойный пример для
подражания.

В этом смысле, в плане социального влияния
христианская община может быть началом нового общества. В плане же
эсхатологическом община является началом нового, Божьего Царства, которое
непременно будет мирным.

0
0
1
357
1990
ASR
39
7
2340
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

В своих последующих размышлениях о
христианской общине как начале «мирного Царства» я намерен обратиться к двум интересным
парам мыслителей, первую из которых составляют богословы-теоретики Стэнли
Хауэрвас и Ричард Хейз, а вторую – богословы-активисты Томас Мертон и Шейн
Клэйборн. Если первые увлеченно продолжают свой нескончаемый диалог, то вторые
никогда не встречались, хотя могут вполне быть представлены как «дальние
собеседники». В сообществе этих четырех мыслителей мы можем глубже проникнуться
идеей «мирного Царства» и осмыслить ее как ориентир для нашей христианской
жизни и общинно-общественной практики.

Быть капитаном корабля

27 августа, 2017
Статьи

Блиц-интервью для молодежного конгресса «РАЗАМ» (Минск, август 2017)

Свою миссию в жизни я вижу в том, чтобы строить мосты между Церковью и
обществом. Это может быть диалог верующих и неверующих философов. Это может
быть и практическая помощь хлебом и Словом самым простым людям. Во всех случаях
Церковь должна быть в центре вопросов и нужд современных людей. Даже если это
нельзя сделать “официально” – от имени Церкви как организации, это можно и
нужно делать через ее представителей, простых христиан, рассеянных в разных
сферах общества. Я очень хочу, чтобы каждый христианин нашел свое место в
миссии Бога – некоторые внутри церковных стен, остальные – по ту сторону; чтобы
все мы могли трудиться для Царства Божьего и делать его видимым даже в этой
серой реальности падшего мира.

Миссия — звучит громко, но нужно быть
готовым столкнуться с тем, что ты не подходишь для этого высокого
призвания. Это обязательно нужно пережить – свое несоответствие. Ошибки, грехи,
характер, слабости – все это часть миссии, часть нашего пути. Во всем этом мы
лучше понимаем, что мы лишь помощники в миссии Бога. На фоне наших неудач Он
все же прославляется и делает великие дела. Поэтому нужно понимать: “я
недостоин”, и все же следовать за Ним.

Критикую себя за излишнее
беспокойство. Нужно быть спокойнее. Мы не можем все успеть и все
контролировать. Нужно размеренно и последовательно делать все возможное,
оставляя Богу все остальное. Нельзя считать себя незаменимым. “Если не я, то
кто же?”, — это не христианский, но коммунистический вопрос. Бог управляет
историей. Если я что-то не успел или сделал не так, Он дополнит и подправит.

Многие не знают, что я умею молчать.

В детстве мечтал стать капитаном
корабля

Самое неожиданное происшествие в моей
жизни случается каждый день.

В молодости я думал, что важно
успеть как можно больше, но сейчас понимаю, что нужно успеть сделать лишь самое
главное, сфокусироваться, собраться, не растратить себя и не разменять.

Девиз моей жизни – быть верным
своему пути

Мечтаю в этой жизни видеть своих
детей верующими и служащими Богу

Поступок другого человека, который произвел
на меня сильное впечатление. Я до сих пор не могу забыть своего пастора,
который вместо заслуженного обличения обнял меня и заплакал. При этом он сказал
мне: “Береги себя для Церкви, береги себя Бога. Мы уходим, приходит ваше время”.
Мне до сих пор очень стыдно, за то что я мог быть таким легкомысленным в те
юные годы. Он был строгим и очень консервативным пастором, но любил Бога и
любил молодежь. Я чувствую себя в долгу перед ним, чтобы продолжить дело его
поколения в наши дни и передать эстафету дальше

0
0
1
390
2175
ASR
42
8
2557
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Как песок морской

25 августа, 2017
Статьи

Царство Соломона
было не только твердым и мудрым. Оно
было мирным и счастливым.

Сын Вирсавии чтил отца, но помнил об Урии Хеттеянине.
Если рождение Соломона было связано с войной и несчастьем, несправедливостью и
предательством, то жизнь Соломона должна была искупить это прошлое – ради отца
и матери, ради лучшего будущего для всего народа, уставшего от дворцовых интриг
и бесконечных войн.

«Был у него мир
со всеми окрестными странами. И жили Иуда и Израиль спокойно, каждый под
виноградником своим» (3 Царств 4:24-25).

В конюшнях
отдыхали сорок тысяч коней для колесниц и еще двенадцать для конницы. И все же
царство расширялось не войной. Секрет был в другом:

«Дал Соломону Бог мудрость
и весьма великий разум, и обширный ум, как песок на берегу моря. И была
мудрость Соломона выше мудрости всех сынов востока и всей мудрости Египтян»
(4:29-30).

Вот где сила.

Затрудняясь передать в деталях изобилие тех дней, хронист прибегает к образному выражению: «как песок
морской», говорит он о мудрости царя. Но
теми же словами — о жизни народа:

«Иуда и Израиль, многочисленные как песок у
моря, ели, пили и веселились» (4:20).

Одно и то же
выражение. При избытке мудрости появляется достаток и в казне, все начинает
процветать. Достается и простому люду. По крайней мере, людей не гонят на войну
и не забирают последнее на нужды обороны.

Границы
расширяются, богатство умножается, соседи уважают, даже издалека посмотреть и
подружиться приходят. При этом царь не забывает изрекать притчи и сочинять
песни. В этом, судя по всему, он также превзошел отца Давида – одних песен
придумал «тысячу и пять».

Если всего так
много «как песку морского», то зачем считать? Но у царя учтены каждый конь,
каждая овца, каждая песня, каждый человек.

Даже когда к нему
приходят блудницы спорить о младенце, он терпеливо разбирает это дело,
восстанавливая справедливость, возвращая сына настоящей матери.

Настоящей матерью
будет та, который готова отдать своего сына другой, лишь бы сохранить его
жизнь, лишь бы ему было хорошо. Настоящим царем будет тот, кто служит общему благу.
«Я» и «мое» должны быть на последнем месте. Его логика удивляет народ
настолько, что «услышал весь Израиль о суде, как рассудил царь; и стали бояться
царя, ибо увидели, что мудрость Божия в нем» (3:28).

«Как песок
морской». Так может жить всякий народ, боящийся Бога, ищущий Его мудрости. Увы,
для Израиля это благоденствие длилось недолго. Оно было лишь тенью того
счастья, которое мы все еще ожидаем в Божьем Царстве.

0
0
1
395
2201
ASR
43
8
2588
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Вспоминая дни
Соломона, мы думаем не о прошлом, но о будущем, мы говорим Царству Бога:
«гряди!».

The Christian community as the beginning of a «peaceable Kingdom»

23 августа, 2017
Статьи

0
0
1
307
1753
ASR
14
4
2056
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

The ongoing war in Ukraine forces us to think more and more
about the world, in the light of which, or in the light of the thought of which
we can stop the war. And not only to think, but to believe, to imagine, and
also to embody what we already see with the eyes of faith, although we still do
not see the peace as ordinary, political, realistic perspective.

Obviously, to
expect such a mass peace in a country where there is a war, where people die
each day, is a great naivete.

But we can expect this from the Christian community,
which must demonstrate to society its alternative nature, another possible
path, a bold attempt, a worthy example for imitation.

In this sense, in terms
of social influence, the Christian community can be the beginning of a new
society. In terms of eschatology the same community is the beginning of a
new, God’s Kingdom, which will certainly be peaceful.

In this ongoing debate on
the Christian community as the beginning of the «peaceable Kingdom» I recommend to listen from two interesting pairs of thinkers, the first of which are
theoretical theorists Stanley Hauerwas and Richard Hays, and the second is the pair
of theologians-activists Thomas Merton and Shane Claiborne.

If the first
enthusiastically continue their never-ending dialogue, the latter never met,
although they may well be represented as «distant interlocutors.» In
the community of these four thinkers, we can immerse into the idea of a
«peaceable Kingdom» and comprehend it as a reference point for our
Christian life and community-based social practice.

If the community is the
beginning of the Kingdom, then where is the beginning of the community? Can we say
that it already exists? Or is it still arising?

Is it possible that in this
case we are compelled to resort to the cunning trick of theologians:
«already and not yet»?

And what if it is in the zone of our
responsibility to become at last such a community in which the Kingdom and its
peace will come near?

Мудрое начало Соломона

23 августа, 2017
Статьи

Несмотря на то,
что царствование Соломона было «очень твердо» и народ ему «весьма радовался»,
несмотря на выгодный династический брак с фараоном и внутриполитическую
стабильность, царь помнил о главном завещании отца – «хранить завет Господа,
ходить путями Его… чтобы быть благоразумным» (3 Царств 2:3).

Соломон и сам
«возлюбил Господа» (3 Царств 3:3). Он не только хранил верность отцу, «ходя по
уставу Давида». Он хотел знать Бога, в которого отец верил, завет с Которым
обещал царство потомкам Давида навеки.

Интересно, что
главная встреча Соломона с Богом происходит во сне. Но разговор был вполне
предметный и запоминающийся. Бог готов выполнить просьбу. Но разве не есть это
испытанием? Разве просить Бога о чем-то не означает выразить свое сокровенное,
назвать себя и Его правильными словами, поставить себя в определенное положение
перед Ним, занять нужное место? Соломон проходит испытание достойно.

Он представляется
Богу «малым отроком, который не знает ни выхода, ни входа» («я молод, неумел и
несведущ», РБО-2015), а также трижды называется «рабом Господним» (3:7,8,9).

Не вспоминая о
своих успехах, Соломон признается, что не знает, как управлять народом и просит
Божьей помощи в этом:

«Даруй же рабу Твоему сердце разумное, чтобы судить народ
Твой и различать, что добро и что зло; ибо кто может управлять этим
многочисленным народом Твоим?» (3:9).

Обычно цари
думают, что управлять умеют – иначе они не были бы царями. Они мечтают о другом
– о долгой жизни, победах и богатствах. Богу было благоугодно, что Соломон не
просил об этом, что молодой царь просил разума – признавая тем самым свою
неразумность без Бога, признавая Бога настоящим Царем.

Мудрое начало
Соломона непременно принесет ему успех. Он станет знаменитым на все века как могущественный
и богатый, непобедимый и славный. Но прежде всего как мудрый.

Мудрость Соломона
начиналась с обращения к Богу как Царю. Будет мудр всяк тот, кто называет себя
рабом Бога, кто говорит: «Ты поставил раба Твоего», и «без Тебя не знаю как».

0
0
1
308
1759
ASR
14
4
2063
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Иногда лидеры
рождаются во сне.

Твердое начало Соломона

21 августа, 2017
Статьи

До последних дней
Давида его сын Соломон остается в тени. Он никак не проявляет своих амбиций. За
него переживают другие — мать Вирсавия, пророк Нафан, священник Садок,
военачальник Ванея. Они напоминают царю о клятве передать трон Соломону. Лишь
тогда Давид начинает действовать: по его приказу Соломона садят на царского
мула, везут к Гиону и помазывают в царя над Израилем (3 Цар. 1:33-34,38-39).

Соломон не ищет
царства, царство находит его.

Но как только рог
елея выливается на его голову, Соломон тут же меняется. С этого момента мы видим другого Соломона. Он
действует быстро и решительно, но при этом рассудительно.

Это превращение
незаметного персонажа в основного героя само по себе удивительно. Это
показывает, что Соломон был мудр всегда – даже до своей знаменитой
молитвы-просьбы о мудрости.

Он ждал нужного
времени и никак не торопил событий. Но
он все замечал и оценивал.

Он запомнил и
выполнил каждое слово своего отца. Он не спешил с выводами, но и не медлил с
выполнением уже принятых решений.

В самом начале он
милует Адонию, но предупреждает: «Если найдется в нем лукавство, то умрет»
(1:52).

Он не хочет
ничьей смерти, но также не хочет оставить зло безнаказанным. Этому он учился у
отца – милости, терпению, справедливости.

И теперь, после
смерти Давида, Соломон готов расплатиться с теми, кого отец миловал до поры до
времени – с коварным Иоавом и злоречивым Семеем.

Соломон дает всем
еще один шанс, но лишь один, последний.

Адония продолжает
интриги и за это умирает.

Иоав участвует в
этих же интригах, но наказание находит его даже в скинии.

Семей нарушает «подписку
о невыезде», и наказывается мечом.

0
0
1
269
1538
ASR
12
3
1804
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Благодаря своей
решительности Соломон сделал царство «очень твердым» (2:12). Он быстро
расплачивается по счетам отца и открывает новую страницу.