В этом году Украина отмечает 450-летие Пересопницкого Евангелия. То, что стало частью нашей истории, духовной культуры, национальной традиции, нужно не только вспоминать, но и воплощать в своей жизни. Мы знаем четыре канонических Евангелия, но жизнь каждого из нас может в той или иной мере стать пятым Евангелием. Я отнюдь не святой, но мне есть что сказать об этой Книге. Вот моя история. Она, вместе с другими свидетельствами наших с вами современников, стала частью нового издания Нового завета, вышедшего на днях в Киеве.
***
Родиться дважды
Подавляющее большинство наших сограждан считают себя христианами лишь потому, что они родились в христианской стране, симпатизируют православной культуре, крещены в детстве, носят крестик и отмечают церковные праздники. Но христианами не рождаются, ими становятся.
Я тоже думал, что «родился» христианином и этого было мне достаточно, пока я не понял, что такое духовная смерть, и не пережил второе рождение. И теперь могу сказать: христиане – это те, кто родились дважды. Физического рождения мало, нужен настоящий внутренний переворот, называемый рождением свыше.
Я родился в многодетной христианской семье и никогда об этом не жалел, напротив, с каждым годом я все больше ценю данное мне воспитание. Мои родители были репрессированы за свою веру, но не сломались, сохранили верность своим убеждениям. Жили бедно, но с достоинством. Отец работал в шахте, мать при своей инвалидности растила семерых детей.
Я был нонконформистом – не вступал в пионеры, не ходил на парады. В 10 лет я полностью прочитал Библию. В семье постоянно говорили о Боге, и я привык к этому, даже полюбил. Мне нравилось выделяться из общей массы сверстников и грести против течения. На уроках истории и биологии я устраивал настоящие диспуты о правдивости христианства и лживости теории эволюции. Я считал себя христианином: я же читал Библию и ходил в церковь. Я легко запоминал множество библейских цитат, историй, фактов, и это давало мне чувство принадлежности к христианству.
Если под христианством понимать культурную традицию и систему верований, то у меня было достаточно оснований считать себя христианином. Я жил внутри хорошей традиции, был окружен заботой в семье, был принят за своего в церкви.
Но университет вырвал меня из этой атмосферы, я оказался во внешнем мире – как будто в ненастье вышел из уютного дома и нечаянно захлопнул за собой дверь.
Вырванные цитаты и чужие истории были интересными, но оказались совершенно бесполезными. Знания о Боге не спасли меня от внутреннего кризиса. Я понял, что хорошими словами сыт не будешь, знанием жизнь не заполнишь. Возникло сильное предчувствие встречи с Богом, о котором я знал, но которого не видел и не слышал. Этой встречи я искал на страницах книг, среди особо религиозных людей, в экстремальных ситуациях. Но получилось так, что Бог сам меня нашел, когда я окончательно запутался и потерял надежду.
Опыт присутствия Бога, Встречи, откровенного разговора с Ним изменил мою жизнь. Я спорил и обвинял, уходил и возвращался, поднимался и снова падал. Жизнь после Встречи не стала легкой, но стала интересной и полной смысла.
Я начал перечитывать Евангелие по-новому, задавать по ходу чтения вопросы и там же находить ответы. Евангелие открылось мне не как историческая и философская книга, а как описание моих взаимоотношений с Богом, как личная история, письмо, адресованное мне. Конечно, я привык к синодальному переводу, поэтому читал его как высокопарную поэму и относился к нему как памятнику XIX века. А вот пересказ отца Александра Меня тронул мое сердце, его «Сын Человеческий» открыл мне живого, близкого, доступного Иисуса. После этой книги все переводы Библии ожили для меня, я понял, как их можно читать.
Сын Человеческий, а не сидящий на облаках дедушка, покорил мое сердце.
Христианская традиция дала мне направление моих поисков, но если бы не Христос и Его Евангелие, я так и блуждал бы в бесконечных лабиринтах религии.
