Archives › Статьи

Протестантизм на карте: с Севера на Юг

29 декабря, 2016
Статьи

Если присмотреться к религиозной карте современного мира
и сопоставить цифры, то протестантизм оказывается вовсе не сектой и не религией
загнивающего Запада, а впечатляющим глобальным феноменом. Общую численность протестантов
оценивают в 800 миллионов. При этом ожидается, что к 2025 году они вырастут на
треть. Для сравнения, православных верующих насчитывают около 280 миллионов,
при этом прогнозируется незначительный рост (к 2025 году – на 7 миллионов).

Уже эта статистика задает нам более реалистичное видение
процессов в современном протестантизме. Он динамичен, растекается разными
руслами, будто пробует, проверяет, корректирует возможности собственного развития.

Надо понимать и то, что за этими цифрами стоят живые, а
не номинальные верующие. Как правило, протестанты практикуют фиксированное
членство, а этом значит, что все (по меньшей мере, их большая часть) посещают
церковь и принимают активное участие в ее жизни. Это отличает их от католиков и
православных, где люди могут только «числиться». Хотя стоит признать: проблемы
с членством есть и у протестантов.
Номинального христианства довольно много в классических (mainline) протестантских церквях. А в неопятидесятничестве есть
другая сложность – прихожане перетекают из одного течения в другое, не
закрепляясь нигде, или отмечаясь сразу в нескольких местах.

Впрочем, при всех сложностях учета, именно
пятидесятники-неопятидесятники показывают наибольший прирост. Насчитывая
сегодня более 600 миллионов (включая группы внутри непротестантских конфессий),
они могут достигнуть 800 миллионов к 2025 году.

Если говорить о более стабильных основных деноминационных
группах в современном протестантизме, то среди них можно выделить англикан,
пресвитериан, методистов, баптистов, лютеран. При этом наиболее успешно
развиваются те из них, которые активно включены в межцерковные глобальные
движения – евангельское или неопятидесятническое.

В целом, согласно прогнозам социологов и миссиологов, к
2050 году общее число христиан составит 3,332,193,000, около половины из
которых будет протестантами (во всех вариациях).

При этом большая часть этих христиан будет жить в
регионах так называемого «глобального Юга». Уже сейчас центры миссионерской
активности и бурного роста находятся в Африке, Азии и Латинской Америке.
Относительно хорошую динамику показывают США. Чего не скажешь о Европе и
«евразийском пространстве» (России и сопредельных странах).

0
0
1
38
222
ASR
1
1
259
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:»Table Normal»;
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-priority:99;
mso-style-parent:»»;
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:12.0pt;
font-family:Cambria;
mso-ascii-font-family:Cambria;
mso-ascii-theme-font:minor-latin;
mso-hansi-font-family:Cambria;
mso-hansi-theme-font:minor-latin;}

В 1900 году 93% всех протестантов жило в Европе и США, к
2017 году этот процент снизился до 27,2%. За то же время доля Африки выросла с
1,7% до 40,8%. Такое распространение протестантизма в самые отдаленные уголки
мира стало возможным благодаря глобализации.

Современный протестантизм продолжает развитие в русле
глобализационных процессов – с Севера на Юг. Христианство глобального Севера
пока еще сохраняет интеллектуальное лидерство. Именно здесь хранятся богатые
традиции Церкви, ведутся актуальные богословские дискуссии и вырабатываются
свежие подходы к миссии. Сюда приезжают учиться или просить денег. Но наиболее
драматичные и массовые процессы разворачиваются уже не здесь.

0
0
1
429
2449
ASR
20
5
2873
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Четыре пути протестантизма

28 декабря, 2016
Статьи

Если брать за точку отсчета 1517 год, то
история протестантизма насчитывает 500 лет.
А предыстория еще полторы тысячи лет. Т.е. в явном или неявном виде
протестантизм как реформаторское движение существовал всегда, но лишь благодаря
Реформации Лютера оформился в новую конфессию, точнее в целый веер новых
конфессий.

Возникновение этих течений было определено
особой ролью личностей в истории, что характерно для открытого, динамического
типа религии. Вслед за лютеранством развивается цвинглианство, кальвинизм,
меннонитство. 16 век был веком неординарных, харизматичных личностей, и в
религии это проявилось в не меньшей степени, чем в культуре.

Но после отцов-основателей приходит пора
институализации, оформления их наследия. Движения превращаются в системы.
Реформы замедляются и останавливаются. Начинаются споры и войны за передел
власти, влияния, территорий.

Во многих регионах Европы протестантская
церковь заняла место церкви католической. Это был путь магистерской Реформации
– путь религиозно-политических преобразований. Особым путем пошла Реформация в
Англии. Здесь церковь не столько реформировали, сколько национализировали.

Но была еще и радикальная Реформация,
поставившая вопрос не о перестройке общества в духе времени, а о возвращении к
альтернативным, сугубо христианским формам общежития. Такими формами стали
разнообразные братства, вступить в которые можно было через крещение по вере.
Многие практиковали повторные крещения в зрелом возрасте, за что получили
название «анабаптистов». После провала Мюнстерской коммуны (1534-1535 гг..)
радикальная Реформация окончательно перешла на позиции пацифизма и непримиримой
оппозиции к церковному мейнстриму – и католическому, и протестантскому.

Как видим, Реформация допускала разные
пути и формы. Путь магистерской Реформации – это путь учреждения протестантизма
как новой церкви с претензиями на все то, чем ранее обладала церковь
католическая; конкуренции двух конфессий за влияние в мире; конфликта
национальной и универсальной церковности; борьбы меньшинства за право стать
большинством или хотя бы добиться признания.

Путь радикальной Реформации – это путь
протестантизма как секты без претензий на общественное влияние и
государственное признание; путь маргинального меньшинства, оппозиционного к
миру и мирской церкви.

Есть и третий путь, условно называемый
евангельским протестантизмом. Он не элитарный и не маргинальный, не
официально-государственный и не сектантский. В 20 веке баптисты и пятидесятники
(а также ряд пресвитерианских церквей), объединившись в поисках общей
обновленной идентичности, дали начало новой волне Реформации. Этот
протестантизм называют евангельским, потому что именно верность Евангелию и
проповедь Евангелия стали его основными движущими мотивами. Это движение
межцерковное, единство достигается в совместной миссии, как это предлагается в
документах и событиях Лозаннского движения за всемирную евангелизацию. Или как заявляют
основатели движения The Gospel Coalition, «Мы приглашаем всех христиан присоединиться к нам в усилии обновить
современную церковь согласно древнему Евангелию Христа, так чтобы мы могли
говорить о Нем и жить для Него, и так, чтобы это было понятно для людей нашего
века». На сегодняшний день евангельский протестантизм объединяет около 300 миллионов христиан по всему миру.

Еще один путь – путь неопятидесятничества,
путь экзальтированного народного христианства. Он тоже направляется
миссионерским мотивом, но в его основе вместо Евангелия оказывается духовный
опыт. Эта разновидность протестантизма наиболее активно развивается в странах
глобального Юга, где люди восприимчивы к простым ответам и чудесам. На сегодняшний день общая численность
неопятидесятников оценивается в 600 миллионов.

Итак, протестантизм сегодня разделен на
четыре направления: культурное христианство, богатое наследием, но бедное
прихожанами; маргинальные группы сектантов-пиетистов, верные своей вере, но
невидимые для других; евангельских протестантов, все еще стремящихся
евангелизировать мир, который незаметно для них стал постхристианским;
эмоционально заразительных и интеллектуально неустойчивых неопятидесятников.

Некоторых из них пути завели очень далеко
от центра. Настолько, что они сами себя протестантами не считают. Хорошо и то,
что они все еще считают себя христианами.

0
0
1
631
3602
ASR
30
8
4225
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Протестантизм открытый и закрытый

27 декабря, 2016
Статьи

О протестантизме в целом
говорить не очень интересно. Почему? Потому что он очень разнородный, в нем
нужно разбираться, в нем нужно выбирать. У него богатая и запутанная история, в
которой сложно ориентироваться и легко потеряться. Живой интерес у
непрофессионалов появляется только тогда, когда за разными многими фактами и хитросплетениями развития можно увидеть
со-временность протестантизма, т.е. его открытость к современности, к тем, кто
задает вопросы сегодня.

Если и говорить, то о
протестантизме открытом. Он приглашает нас, отвечает нам, и задает свои
вопросы. Он открыт к откровенному разговору о том, насколько он определяет
историю и насколько он же историей определяется. Он историчен, но ориентируется
на будущее. Он не боится говорить о внутренних противоречиях. Он видит себя
частью, не целым. Он щедрый настолько, что может позволить себе скромность. А
потому открыт к внешним и не боится обвинений в экуменизме. Он ценит внутреннее
многообразие и свободу. Он дорожит традицией, но видит лишь один способ
сохранить ее – через творческое продолжение, изменение, реформацию.

Так что же такое
открытый протестантизм? Это его внутренняя разновидность? Или особый способ
нашего отношения к нему? Это реальность или идеализация? Отвечу так: открытый
протестантизм – это один из способов мыслить и представлять протестантизм, один
из возможных образов протестантизма в нашем сознании. Этот способ мышления
позволяет нам воспринимать реальность в особом режиме, режиме открытости. Для тех,
кто способен работать с реальностью (исторической, культурной, политической) в
этом режиме, она открывается и открывает протестантизм как разный, в том числе
открытый. Для тех, кто работает с реальностью в режиме закрытом, доступен лишь
протестантизм закрытый.

Протестантизм закрытый
самодостаточен. Он не хочет отвечать и не умеет спрашивать. Он доволен своей
историей и боится будущего. Он мнит себя целым, но не способен быть даже
частью. Он любит однообразие и сектантскую муштру. Он выдает свой малый мир за
полноту реальности, а потом считает контакты с внешними не только опасными, но
просто абсурдными.

Проще всего называть
закрытый протестантизм сектой, но беда в том, что подобное самосознание
характерно и для вполне респектабельных конфессий. Более того, состязание
открытого и закрытого образов характерно для христианства в целом, для всей его
истории.

0
0
1
359
2051
ASR
17
4
2406
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Протестантизм как исторический феномен

26 декабря, 2016
Статьи

Разговор о
протестантизме следует начинать с признания очевидного факта: христианство дано
нам в разделенном виде, дано в сумме трех разных конфессий, одна из которых –
протестантизм. Если условное разделение на католиков и православных произошло в
веке XI, то протестанты отделились в веке XVI. Можно говорить, что они довольно
молодые и незрелые, но в истории все это относительно.

Итак, протестантизм
наряду с католицизмом и православием представляет христианство. Мы не знаем,
почему так, почему христианство оказалось разделенным, но знаем, что все три
названные конфессии не обладают всей его полнотой, лишь частью.

В этом смысле
протестантизм должен восприниматься и пониматься как данность, как неоспоримый
факт. Взятый как феномен он есть, как мы бы к нему не относились. Причем он
есть не столько как отклонение, ересь, раскол, профанация, сколько как явление,
проявление церкви и ее веры в новых исторических условиях, новой эпохе.

Протестантизм как
конфессиональное течение оформляется уже в XVI веке, хотя его развитие и
отпочкование новых движений продолжается и по сей день. Так что не только
указанное столетие, но и все Новое время проходит под знаком протестантизма.

Протестантизм – это
течение или движение (у которых множество ответвлений), широкое и
разнообразное. Но связан он с определенной исторической точкой. Она довольно
условна, но помогает локализовать основные события, определившие возникновение
и развитие протестантизма. Речь идет о 31 октября 1517 года, когда Мартин Лютер
обнародовал в Виттенберге свои 95 тезисов.

Монах-августинец (он не
только усиленно изучал Августина, но и носил его имя), он же профессор университета,
выступил с критикой папства и его установлений, требуя проверить их на
соответствие библейским истинам. В частности он оспорил папскую буллу об
отпущении грехов через продажу индульгенций (настоящей целью которых было не
спасение дущ, а сбор средств для содержания церквей и строительства храма св.
Петра). После того как на Лепцигском диспуте (1519) Лютер публично
выразил сомнение в непогрешимости папы, он был предан анафеме. Впрочем, это
лишь усилило его популярность. Он демонстративно сжигает папскую буллу (прямо в
университете) и обращается к “христианскому дворянству немецкой нации” с
призывом к особождению от папской власти.

В
1521 году был осужден на Вормсском
рейхстаге, но отказался отречься: “Я отвечу прямо и просто. Если я не буду
убежден свидетельствами Священного Писания и ясными доводами разума — ибо
я не признаю авторитета ни пап, ни соборов, поскольку они противоречат друг
другу, — совесть моя Словом Божьим связана. Я не могу и не хочу ни от чего
отрекаться, потому что нехорошо и небезопасно поступать против совести. Бог да
поможет мне. Аминь». Здесь же он якобы сказал свои легендарные слова «На сём
стою и не могу иначе».

В жизни
Лютера было много ярких событий, но именно 1517 год стал тем “триггером”,
который запустил реформационные процессы. У Реформации была своя предыстория, в
которой отведено почетное место оксфордскому профессору Джону Виклифу и ректору
Пражского университета Яну Гусу. Имели место и средневековые проекты реформ.
Наконец, у Лютера было немало конкурентов-реформаторов, таких как Ульрих
Цвингли и Жан Кальвин. И все же 1517 год стал точкой отсчета, началом
Реформации.

Можно
сказать, что в жизни и текстах Лютера воплотились мечты многих известных и
неизвестных реформаторов-предшественников. Он был не столько оригинальным,
сколько мужественным. Он не так много знал, как чувствовал. Он не так заботился
о продолжении традиции, как о добрых переменах.

Он
выразил то, о чем думали князья и бюргеры — что история может быть другой, что
народы могут жить иначе, что именно
обновленное христианство – условие обновления общества. Пафос церковных реформ
сочетался с чаяниями культурных и политических элит. Речь шла о поиске новых
форм и смыслов религии, жизни, труда, управления, искусства. Даже больше – о
новой картине мира, в которой религия была бы источником надежды, вдохновения,
творчества.

Если бы
не удалось реформировать церковь, средневековье продолжалось бы вечно.

Протестантизм
стал новым образом церкви, той ее частью, которая соответствовала духу и
потребностям новой эпохи – критикуя, исправляя, направляя. В этом смысле
протестантизм должен быть понят именно как исторический феномен, который
открывает нам многое не только об обществе Нового времени, но также о церкви в
целом, которая, как оказывается, может быть разной. Вполне возможно допускать,
что католицизм и православие соответствовали традиционному типу общества, в то
время как протестантизм стал актуальной формой христианства для общества
посттрадиционного.

0
0
1
774
4417
ASR
36
10
5181
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

И здесь
возникает вопрос. А не ограничивается ли тогда протестантизм своей эпохой – для
1517 года новой, а для 2017 совсем не новой? Что останется от протестантизма,
когда дух капитализм выветрится? Что будет дальше, если три христианские
конфессии уже заняли свое место в истории, а она все никак не кончается и
требует все нового? Будет ли продолжаться отпочкование на древнем и великом
христианском древе? Или же величайшим чудом последнего времени станет примирение
и единение конфессий?

Великая радость для всех

23 декабря, 2016
Статьи

Рождество – праздник для всех. И для ученых
астрономов-волхвов, и для обычных пастухов. И для тех, кто что-то понимает, и
для тех, кто слушает сердцем.

“Не бойтесь! Я несу
вам радостную весть – великую радость для всего народа. Сегодня в городе
Давидовом родился ваш Спаситель” (Лук. 2:10-11), — обращается светлый ангел к
темным пастухам.

Простые люди оказывают в центре событий – “вам
радостную весть”, “родился ваш Спаситель”.

Пастухи были бедными, но не жадными, они поделились
информацией с другими. Ведь эта Радостная Весть не только для них, но и “для всего народа”.

Пастухи стали первыми вестниками этой радости – бежали и
рассказывали так, что “Рассказ пастухов удивил всех, кто его слышал” (Лук.
2:18).

Они не только удовлетворяли любопытство слушателей, но также
“Прославляли и восхваляли Бога за все, что им довелось увидеть и услышать”
(Лук. 2:20).

А что же мы? Разве мы не слышали этой Радостной Вести?

Почему мы не спешим ей поделиться – в наше век социальных
сетей и мобильной связи?

Почему не способны удивляться этой новостью и удивлять ей
других, будто она всего лишь одна из историй и ничего не меняет?

Почему молчим об этой великой радости, когда миллионы
беженцев живут в ночи и страхе, когда войны и теракты не дают никому спать
спокойно, когда бедность и несправедливость унижают достоинство людей и
народов?

Подумать только, как бы изменилась наша жизнь, если бы все
услышали и поверили Радостной Вести о рождении Спасителя.

Пастухи не молчали.

0
0
1
228
1303
ASR
10
3
1528
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Неужели мы промолчим?

К оправданию глобализма

23 декабря, 2016
Статьи

Оправдание миссии в эпоху глобализации
неизбежно предполагает и оправдание глобализации. В самом деле, мы должны не
только использовать возможности глобализации и постараться избежать ее
опасностей, но также понять ее как нечто большее, чем внешний контекст.

В
глобализации можно увидеть естественное и непреодолимое стремление к единству.
Понятно, что в этом движении к единству можно найти не только христианские, но
и антихристовы мотивы. Но почему бы не побороться за то, чтобы первые вышли на
первый план, или хотя бы стали видимыми
для мира?

Разве движение к Царству не является
христианской версией глобализации? Разве
не стоит противопоставить ее антихристову мировому порядку? Разве не должны мы
защищать свою версию от антиглобалистских движений, рвущих историю и географию
на противоборствующие регионы, культуры и религии?

Мы можем и должны предложить не столько
христианское оправдание глобализации, сколько христианскую версию глобализации,
которую можно будет оправдать и защищать от антихристовых глобалистских и
антиглобалистских проектов.

Антихристов почерк виден в намеренном
смешении политического и религиозного, когда власть стремится стать не только
глобальной, но и священной. Такой глобализм имеет целью всемирную священную
империю.

Напротив, христианский интерес к
глобальных процессам фокусируется на взаимодействии духовном и социокультурном.
Этот подход принципиально антиимперский, поскольку исповедует веру, что
только Царь царей способен объединить все племена и народы.

Антихристова империя должна быть основана
на насилии, причем насилии священном. Божье Царство исключает насилие как
принцип.

Антихрист предлагает «мир и безопасность»,
хлеб и зрелища, стабильность взамен на свободу. Божье Царство открывается для тех, кто
остался свободным и верным, даже ценой собственной жизни.
Глобальный мировой порядок стирает
различия, чтобы вместо имени был номер, чтобы все вновь заговорили на едином
вавилонском наречии. В пророческом же видении Божьего Царства мы видим «великое
множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен, и колен, и
народов, и языков, стояло пред престолом и пред Агнцем в белых одеждах и с
пальмовыми ветвями в руках своих» (Откр. 7:9).

Они не поддаются учету и
контролю, они свободно славят Бога и радуются наступлению Его владычества. Они
видят перед собой не дракона, но Агнца, они не боятся, они восклицают.

В Апокалипсисе мы видим, как все
глобалистские проекты сокрушаются и преображаются. Что бы ни делали людей, как
бы они не представляли себя развитие мира, — все это в конечно счете послужит
торжеству Божьего Царства.

0
0
1
390
2224
ASR
18
5
2609
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

«Царство мира соделалось царством Господа
нашего и Христа Его и будет царствовать во веки веков» (Откр. 11:15).

Great joy for all the people

22 декабря, 2016
Статьи

Christmas is a celebration for everyone, both for scholarly
astronomers (the wise men) and for ordinary shepherds. It’s both for those who have the
knowledge of some sort and for those who listen with their heart.

“Do not be afraid.
I bring you good news that will cause great joy for all the people. Today in
the town of David a Savior has been born to you; he is the Messiah, the Lord.”
(Luke 2:10-11, NIV) Such is the message of a radian angel to dark shepherds.

Ordinary people become the focus of the events: “bring you good
news” and “a Savior has been born to you.”

The shepherds were poor yet not greedy. They shared the news
with others. Indeed, the Good News was not merely for them but “for all
the people.”

The shepherds became the first messengers of this joy. They ran
and shared it in such a way that “all who heard it were amazed at what the
shepherds said to them.” (Luke 2:18, NIV)

Not only did they satisfy the curiosity of the listeners but
also glorified and praised God for all they saw and heard (Luke 2:20).

We have heard the Good News too, haven’t we?

Shouldn’t we be quick to share it with others in our age of
social networking and mobile communications?

What is holding us from being astonished with this news and
astonishing others with it as if it is just another story and it doesn’t change
anything?

Why are we keeping this great joy to ourselves while
millions of refugees live in fear and despair, while wars and terrorism rob
everyone of their peaceful sleep, and while poverty and injustice humiliate the
dignity of people and nations?

How different our lives could be if everybody heard and
believed the Good News of the Savior’s birth?

The shepherds didn’t remain silent.

0
0
1
264
1507
ASR
12
3
1768
14.0

Normal
0

false
false
false

UK
JA
X-NONE

/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:»Table Normal»;
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-priority:99;
mso-style-parent:»»;
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin-top:0cm;
mso-para-margin-right:0cm;
mso-para-margin-bottom:10.0pt;
mso-para-margin-left:0cm;
line-height:115%;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:11.0pt;
font-family:Calibri;
mso-ascii-font-family:Calibri;
mso-ascii-theme-font:minor-latin;
mso-hansi-font-family:Calibri;
mso-hansi-theme-font:minor-latin;
mso-ansi-language:UK;}

Will we remain silent?

Удар справа

21 декабря, 2016
Статьи

Рассел Мур, глава Комиссии по этике и религиозной свободе Южной баптистской
конвенции, рискует остаться без работы за свою упрямую критику Трампа.

Церкви отзывают свою финансовую поддержку и требуют отставки вольнодумца.

Они опасаются, что не смогут капитализовать свою поддержку Трампа в подарки
от него, а также обеспечить надежный доступ в Белый дом.

Случай Мура более чем показательный для настоящей критической ситуации в евангельском
христианстве. Это мощный удар по основаниям американского общества и его
христианства – по религиозной свободе, плюрализму традиций и внутреннему
разномыслию евангельских церквей.
Об этом пишут не только свои же протестанты, но
и католики First Things, и даже The Wall Street Journal.

Этот удар для церкви куда
опаснее, чем коварные происки “либералов”.

0
0
1
174
994
ASR
8
2
1166
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Расправой с Муром баптисты вряд ли смогут доказать свою лояльность Трампу,
но при этом точно потеряют доверие и поддержку своего же молодого поколения.

Реформация. Не нужно повторять

20 декабря, 2016
Статьи

Самое большое
искушение в случае с Реформацией – пытаться ее повторить. Причем не как событие
историческое (на это явно сил не хватит), а как событие медийное — как PR-акцию, серию лозунгов, набор штампов.

Нас впечатляет
то, что было. И мы хотим как-то это использовать, не вникая в суть, не
разбираясь, не утруждая себя сложными вопросами.

Это может быть
похоже на карго-культ. А может быть банальной имитацией.

В постсоветском
контексте имитация стала сильнее реальности и почти упразднила ее. Как замечает
православный богослов Кирилл Говорун, все наши политические и церковные
институции имитируют себя и свою деятельность.

Настоящего –
очень мало. Сделать что-то оригинальное – нужно решиться. Повторить – проще.
Хотя это только кажется. Ведь ничто настоящее повторению не подлежит.

Лишь неглубокие и
недалекие люди хвастливо заявляют: «можем повторить».

По мысли мудрого язычника
Гераклита нельзя дважды войти в одну и ту же реку.

А согласно
лютеранину Гегелю, история повторяется как фарс, т.е. пародия, имитация.

Реформацию
повторять не нужно, потому что повторить невозможно. Потому что повторение
окажется имитацией.

Нам не нужно
присваивать Реформацию, нам нужно освободить ее от нашей пропагандистской
хватки, вернуть ей ее особое место в истории, но при этом принять и понять ее
импульс, ее творческий стимул. Реформация не решает всех наших проблем. Она
учит (точнее способна учить), но решения и действия – на нашей ответственности.

0
0
1
250
1371
ASR
23
4
1617
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Реформация-2
невозможна. Мы не смотрим многосерийный фильм. Мы живем неповторимую жизнь.

Изгнать дьявола

20 декабря, 2016
Статьи

Изгнать дьявола –
это выслушать всю правду, полуправду и неправду о себе, и не прийти от этого в
ужас; это полностью окунуться в собственную греховность и не утонуть; это
кричать от боли, но кричать к Богу; это переживать недостойность и тут же –
избранность.

Есть только одно,
на что можно опереться – на опыт встречи с Богом. Что бы ни случилось потом,
эта встреча должна состояться и стать самой надежной основой.

Поэтому странный
по характеру и причудам, отлученный от церкви Маркус может крикнуть в лицо злу:

«- Ты помнишь о
слоне и шести слепых? Каждый касается его – то хобота, то уха, то хвоста.
Каждый пытается описать что-то большее…

— Я знаю эту
притчу.

— Тогда ты
знаешь, что зря тратишь время. Я не трогал хобот или ухо. Я видел слона целиком.
В двенадцать лет. Когда смотрел на поверженного демона. И мир разлетелся на
куски, когда я увидел Бога… Я умираю не за драную церковь, я умираю за Него».

Перед тем, как
встретить зло лицом к лицу, нам нужно встретить Бога.

0
0
1
163
895
ASR
15
3
1055
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Без этого церковь
будет драной, а демоны всесильными.

Однажды нам
придется перестать бегать от дьявола, чтобы наконец изгнать его.

0
0
1
31
170
ASR
2
1
200
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Вот тогда такие
как Томас могут сказать:

«Не знаю почему, но Бог меня избрал. Я собираюсь выйти
из лодки и пойти по воде…»