Archives › Статьи

Вот человек

22 марта, 2017
Статьи

Так Пилат сказал
о Христе. «Се Человек».

Но так же сказал
Бог о человеке обычном, хотя необычно высоком, сильном и красивом. Самуил увидел Саула, и тут же услышал голос
Бога: «Вот человек, о котором Я говорил тебе; Он будет управлять народом Моим»
(1 Царств 9:17).

За день до этого
Господь открыл Самуилу, что случится: «Я пришлю к тебе человека из земли
Вениаминовой, и ты помажь его в правителя народу Моему – Израилю, и он спасет
народ Мой от руки Филистимлян» (9:16).

Бог увидел в
Сауле нужного человека, выдающегося и сильного, и дал ему шанс.

Саул был выше
других, но над собой приподняться не смог.

Он послужил
Божьему плану, он спасал Израиля несколько раз, он воевал без устали и даже
пророчествовал.

Но не смог быть
выше своей природы, Вениаминовой, слишком человеческой.

В конце своей
жизни он видел страшные картины – его воины «пали пораженные», его троих
сыновей догнали и убили.

Сам он был
изранен стрелами и «пал на свой меч» (1 Царств 31).

Вот человек –
лучший из нас. Лучший из нас, лучший в нас способен на многие подвиги, но до поры до времени.
Финал Саула закономерный для всех нас.

«Вот человек» — выдающийся, но один из нас.

Он был выше всех на голову. И эту голову ему сняли с плеч.

0
0
1
184
1049
ASR
8
2
1231
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

/* Style Definitions */
table.MsoNormalTable
{mso-style-name:»Table Normal»;
mso-tstyle-rowband-size:0;
mso-tstyle-colband-size:0;
mso-style-noshow:yes;
mso-style-priority:99;
mso-style-parent:»»;
mso-padding-alt:0cm 5.4pt 0cm 5.4pt;
mso-para-margin:0cm;
mso-para-margin-bottom:.0001pt;
mso-pagination:widow-orphan;
font-size:12.0pt;
font-family:Cambria;
mso-ascii-font-family:Cambria;
mso-ascii-theme-font:minor-latin;
mso-hansi-font-family:Cambria;
mso-hansi-theme-font:minor-latin;}

Лишь Христос –
«се Человек», настоящий, какими мы должны стать.

Поднявшись на собой.

Победив
себя.

Умалившись перед Ним.

Silent witnessing

21 марта, 2017
Статьи

The silence of Russian Protestants about Jehovah’s Witnesses case is very eloquent

More comments for Christianity Today. Thanks to Kate Shellnut for such a timely and balanced article

How do Protestants in Russia view themselves in relation to Jehovah’s Witnesses?

Jehovah’s Witnesses in Russian society are viewed as a part of Protestantism (all non-Orthodox movements fall into the category of “Protestants”). However, Protestants themselves don’t consider Jehovah’s Witnesses to be Protestants and are quick to disassociate themselves from them. Although, during Soviet times, they suffered together from persecution, they helped each other in prison and in exile, and spoke highly of one another. But after the collapse of the USSR, new opportunities for active missions appeared, and Jehovah’s Witnesses became dangerous (very active and organized) competitors. Protestant seminaries teach about Jehovah’s Witnesses in a course on “Sects and Cults.” The almost completely closed nature of this organization, as well as the absence of contacts and representation in inter-religious councils, contribute to the cautious and almost hostile attitude of Protestants toward Jehovah’s Witnesses.

It’s worth recalling that Protestants in Russia believe in “freedom of conscience for all people” but it seems that the principle of this declaration rings hollow (like many other rights and freedoms in Russia). Nowadays, this principle looks like it is part of the liberal heritage of the West that has to be rejected hastily.

— Do the two groups get along? Do they engage in similar evangelism activities?

Protestants consider the evangelistic activities of Jehovah’s Witnesses to be excessively intrusive and aggressive. Russians are scared away and irritated by their lack of a creative, systematic, and methodological approach. Protestants themselves usually preach salvation through Christ along with a simple and understandable gospel; they don’t digress into subjects about the nature of deity and diagrams about “what will happen to this world.» At the same time, Protestants constantly contextualize their sermons, while appealing to history and avoiding tensions with Orthodox culture. In that sense, Jehovah’s Witnesses in Russia appear to be foreign and almost “alien.”

— What has the Protestant response to the recent government suit against the Jehovah’s Witnesses been?

Protestants have remained silent, assuming that these new government initiatives will only limit the activities of “cults and sects” and won’t affect them much. There was a case when a Baptist pastor testified against Jehovah’s Witnesses during a trial. Protestants in Russia—like the Orthodox—“have grown fond” of “order” and “stability,” and that’s why they are willing to ignore restrictions that affect the freedoms of other people, especially “sectarians.”

— What implications would further restrictions, or a ban on Jehovah’s Witnesses, have on evangelicals? Is it possible that they would face a similar fate?

The government will try and see how far it can go, while testing the reaction of religious and social groups. A ban on Jehovah’s Witnesses is just the beginning in a series of repressions. Society needs an internal enemy to which the government can point in full cooperation with the Russian Orthodox Church. And the silence of Protestants with regard to repressions against Jehovah’s Witnesses will merely unleash a new wave of restrictions and repressions from the government.

Восстенаете от царя – не будет Господь отвечать

21 марта, 2017
Статьи

Старейшины
Израиля устали от Бога и Его судей. Они больше не хотели смирения и духовности.
Они захотели стабильности и величия. Они возмечтали «стать великими вновь» (как
будто они когда-то великими были). Как американцы при Трампе, немцы при
Гитлере, россияне при Путине.

Самуил знал свои
слабости и знал грехи своих детей. Но он знал также, что царь – это хуже. Это
измена Богу.

Бог эту измену
видел, но сказал: «Послушай голоса их и поставь им царя».

Самуил пересказал
все слова Господа народу, среди этих слов были такие: «Восстенаете тогда от
царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда»
(1 Царств 8:19).

Даже это людей
не смутило. Они уверенно сказали: «Пусть!».

Что мог сделать
Бог? Он позволил людям пожинать последствия своего же выбора.

Они отдали себя в
руки такого же человека как они. Они развратили этого человека властью. Они
питали в нем зверя своим страхом и раболепием. А потом кричали Богу: «За что?».

Мы устранили
Бога. И Он здесь больше не при чем. Не Бог выбирал Гитлера, Трампа, Путина. Его
выбрали люди. И люди будут за своей выбор отвечать.

А Бог будет молчать. Пока
мы не обратимся к Нему – не просьбами только, как к палочке-выручалочке; не с
жалобами и претензиями; но с поклоном в прахе и пепле. Ибо Он – наш Единственный.
И кто такой царь, если Он — Бог?

0
0
1
259
1481
ASR
12
3
1737
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Нам нужно вернуть
Бога на первое место, на место, занятое нашим царем. Нам нужно вспомнить о
страхе Божьем и забыть о страхе перед «сильными мира сего».

Нам нужно спросить
Бога: «Что нам сделать, чтобы Ты ответил? Как нам исправить последствия нашего
выбора? Как нам вернуться к Тебе? Как нам вести себя с этими царями, чтобы они
были просто царями, а Ты был Богом?»

Когда пришли за свидетелями Иеговы, протестанты промолчали

20 марта, 2017
Статьи

В России хотят запретить свидетелей Иеговы. За экстремизм.
Правозащитники, религиоведы, журналисты защищают их. Протестанты молчат или
даже злорадствуют.

В российском обществе свидетели Иеговы видятся частью протестантизма
(все неправославные движения зачисляются в «протестанты»). Но сами протестанты
их своими не признают и спешат отмежеваться. Хотя в советское время все они вместе
страдали от преследований, помогали друг другу в тюрьмах и ссылках, и сохранили
много добрых отзывов друг о друге. Но когда после распада ССС Роткрылись возможности
для активной миссии, свидетели Иеговы стали опасными (очень активными и организованными)
конкурентами. В протестантских семинариях о свидетелях Иеговы преподают в курсе
«Секты и культы». Осторожности и даже враждебности протестантов в отношении
свидетелей Иеговы способствует почти полная закрытость этой организации, отсутствие
контактов и представительства в межрелигиозных советах.

Стоит напомнить, что протестанты России исповедуют принцип
«свободы совести для всех», но похоже, что этот принцип выродился в пустую
декларацию (как и многие другие права и свободы в России). Сегодня этот принцип
выглядит частью либерального наследия Запада, от которого спешат отказаться.

Евангелизм свидетелей Иеговы протестанты считают чрезмерно навязчивым
и агрессивным. Отсутствие творческого подхода, схематизм, методичность отпугивают
и раздражают россиян. Сами протестанты обычно проповедуют спасение в Христе, простое
и понятное Евангелие, не уклоняясь в темы о природе Божества и схемы «что будет
с этим миром». При этом протестанты постоянно контекстуализируют свою проповедь,
не обостряя отношений с православной культурой, апеллируя к истории. В этом смысле
свидетели Иеговы в России выглядят чужими, почти «инопланетными».

Протестанты хранят молчание, предполагая, что эти новые инициативы
правительства ограничат деятельность «культ и сект», но самих их мало
коснутся. Был случай, когда баптистский пастор свидетельствовал на судебном процессе
против свидетелей Иеговы. Протестанты России, как и православные, очень «полюбили»
«порядок» и «стабильность», поэтому готовы закрывать глаза за
ограничения чужих свобод, особенно «сектантских».

0
0
1
395
2256
ASR
18
5
2646
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Сегодня государство пробует дно, как далеко оно может зайти, проверяет
реакцию религиозных и общественных групп. Свидетели Иеговы — лишь начало серии репрессий.
Обществу нужен внутренний враг, и государство указывает на него. При полном содействии
РПЦ. И молчание протестантов в отношении репрессий против свидетелей Иеговы лишь
развязывает государству руки для новой волны ограничений и репрессий.

Бог, судьи и царь

20 марта, 2017
Статьи

Самуил был
хорошим судьей, но он состарился. А когда понял, что его время вышло, поставил
судьями своих сыновей, которые «не ходили путями его, а уклонились в корысть, и
брали подарки, и судили превратно» (1 Царств 8:2).

Был Илий, стал
Самуил. Все еще помнили нечестие сыновей первого, но, как оказалось, и у
святого бывают недостойные дети.

Теперь не судья
судил народ, но люди судью: «Вот, ты состарился, а сыновья твои не ходят путями
твоими; итак, поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов»
(8:5).

Стоит ли
удивляться, что «не понравилось слово сие Самуилу (8:6)»? Судья пошел
жаловаться Господу, искать поддержки. Но Бог поддержал требование людей:
«Послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли,
но Меня, что Я не царствовал над ними; как они поступали с того дня, в который
Я вывел их из Египта, и до сего дня; оставляли Меня и служили иными богам, —
так поступают они и тобою» (8:7-8).

О чем все это?
Бог поддерживает требование народа, но также обличает настоящие мотивы этого
требования. Люди неблагодарные и неверные. Они пользуются Богом и Самуилом
исключительно в своих интересах. И когда им начинает казаться, что царь будет
им выгоднее, они готовы променять и своего любимого судью, и своего
единственного Бога.

Беда еще в том,
что на это есть основание. Что мы, судьи, люди Божьи, не очень то и достойны.
Наши дети позорят нас, а мы сами позорим Бога. Мы обличаем чужих, но закрываем
глаза на своих. Потому что считаем себя лучшими, особенными, избранными. Но
рано или поздно люди берут суд в свои руки и начинают судить нас.

Правда в том, что
Бог управлял посредством несовершенных людей. Это Он поставил судей. И Он судил
их и наказывал народ за них, но также благословлял их и народ благословлял за
них. Время судей – это время особенной близости Бога. Но приходит время царя, и
Бог умолкает. Потому что любой царь хочет стать Богом. И сами люди склонны его
обожествлять. Ведь это их царь. Это не суверенный Бог.

0
0
1
321
1831
ASR
15
4
2148
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Когда мы хотим
жить «как прочие народы», мы лишаемся первородства. Когда мы отдаем царю то,
что принадлежало Богу, мы лишаемся Его близости.

Культура как миссионерское поле

20 марта, 2017
Статьи

Постсоветская культура –
это непаханное и даже нехоженное миссионерское поле. Здесь все еще впереди.

Все нужно обозначить,
расчертить, перебрать, рассортировать. Большинство культурные артефактов
принадлежат богоборческой советской эпохе, когда чествовались идолы и демоны,
кровь и смерть, обман и жестокость. Праздники и практики, ключевые цитаты и
штампы, обычаи и установки, звуки и образы, хрестоматии и каноны – практические
все отравлено атеизмом или откровенным богохульством.

Это нужно распознать и
назвать своими именами. Хуже всего, когда христиане неразборчиво освящают то,
что несовместимо с их верой, хотя и привычно в культуре.

Это первая задача –
очиститься, отмежеваться, освободиться от всего того, что веру убивает. Нужно
расчистить поле, чтобы добрые семена могли взойти и показать себя. А также для
того, чтобы там можно было сеять новые посевы.

Вторая задача –
растолковать все то, что есть доброго в культуре, что говорит о вере, или
помогает начать разговор о ней. Это огромный пласт работы – создание нового
канона или альтернативной истории, реконструкция светлой линии. Люди этого не
видели, а если и видели, то не понимали.

Третья задача – активное
творчество, новые посевы, созидание, воспитание, просвещение. Это создание новых традиций, связь с которыми
дают людям силу, бережет их или вдохновляет. Культура дает силу приподняться
над падшей природой, увидеть мир иначе.

Различение,
истолкование, созидание – это не просто культурные акты. Это часть христианской
миссии, которая не ограничивается искуплением души, но задается вопросом об
искуплении всего мира, видит мир искупленным и движима этим новым образом
преображенного творения.

Культура показывает Бога
воплощенным – не только в образы, но и в нашу жизнь в целом. Эта культура
показывает не отстраненного далекого Бога, но Бога нашей жизни, повседневности,
труда, переживаний, страха и боли, утешения и надежды.

Культура говорит о Боге
нерелигиозным языком. То, что нельзя сказать прямой библейской цитатой, вполне
можно передать с помощью художественного образа.

Культура создает
контекст для принятия решений – задает смыслы, мотивы, примеры. Как люди
принимают решение? Не стоит переоценивать сознательность и свободу принимаемых
решений. Во многом решения определяются господствующими культурными практиками.
Мы не можем апеллировать к индивидуальному сознанию людей и ожидать, что они
сами разберутся с культурой, выберутся из ее плена. Мы должны предложить
образы, ассоциируясь с которыми, опираясь на которые, увлекаясь которыми, люди
смогут решиться, сделать шаг веры.

А потому, как говорит
Джеймс Смит, «Нам нужны не только учителя и проповедники, ученые и «доктора»
Церкви, чтобы научить нас, что нам делать. Если мы собираемся захватить
Евангелием воображение и освятить восприятие мира, нам понадобятся художники и
писатели, музыканты и танцоры, скульпторы, поэты, дизайнеры, чей творческий
труд покажет мир другим, сделает нас способными представлять его иначе»[1].

0
0
1
446
2545
ASR
21
5
2986
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

[1] Smith, Imagining the
Kingdom, 163.

Время слабых

15 марта, 2017
Статьи

Если мы внимательно присмотримся к истории, то увидим,
что христианство было наиболее успешным тогда, когда было слабым, не имело
опоры в государственной власти и ее силе.

Так Лев Гумилев описывает чудо
несторианской миссии среди кочевников:

«Известно, что русская православная
миссионерская деятельность в Сибири, несмотря на мощную поддержку
правительства, имела чрезвычайно малый успех. Тем более удивительны результаты,
достигнутые несторианами, действовавшими только за свой страх и риск. Очевидно,
они преодолели наибольшую трудность общения между разноязычными народами, т.е.
нашли в языке местного населения слова, передававшие адекватно сложные
христианские понятия. Благодаря этому они стали для южносибирских скотоводов
своими, близкими, а их учение было усвоено органически, без применения
насильственных мер, для которых у несторианских миссионеров не имелось никаких
возможностей»

(Гумилев, В поисках вымышленного царства, 114-115).

0
0
1
32
202
ASR
3
1
233
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Итак, по Гумилеву, секрет несторианской миссии объяснялся тремя особенностями: готовностью служить без границ,
выражать универсальные истины на языках местных культур, обходиться без опоры
на административно-силовой аппарат власти.

То, что они
были в рассеянии, делало их вездесущими. То, что они были слабыми и гонимыми, заставляло полагаться лишь на силу своего слова и истину своей веры.

Эти уроки прошлого более чем актуальны сегодня, когда христианство
теряет доверие по причине своей близости к сильным мира сего, когда власть и
насилие компрометируют церковь, ничуть не помогая в ее миссии. Напротив,
удивляет влияние слабых, но верующих и верных.

Глобализация разрушает старые и порочные связи
национальных государств и государственных церквей, как некогда Реформация
разрушала связь империи и имперской церкви.

Это не обязательно освобождает, но зато создает
момент, когда освобождение становится возможным, по меньшей мере, мысль об
освобождении. В этот момент христианство может оказаться частью нового мирового порядка, но
может и сохранить свою инаковость, отстраняясь от власти и отказываясь от
насилия.

0
0
1
272
1666
ASR
28
2
1936
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Вера и воображение

14 марта, 2017
Статьи

Для реформации культуры
нужна вера, именно вера дает то надежное основание, на котором можно уверенно
стоять; дает то место, ту точку вненаходимости, с которой открывается
перспектива Царства, «горизонты веры»[1].
Люди без веры способны лишь отражать наличное состояние и на все отчаянные вопросы
невозмутимо отвечать: «Здесь этого нет. Ничего не видно. Этого не может быть».
Мы помним, как хорошо «социалистический реализм» изображал (не без некоторых
прикрас) мир. Но там не было чудесного, невозможного, невиданного,
неслыханного, потустороннего, или просто удивительного. Там были лишь мы, и мы от себя устали.
Воображение не просыпалось, оно было лишним.

Вера связана с
уверенностью: мы не одни. Вера открывает двери и распахивает окна, открывает
мир чуду.

Итак, все начинается с
веры. Но есть неуловимый момент, когда вера как состояние религиозное переходит
или не переходит в состояние творческое, известное как воображение.

Христианский философ
Джеймс Смит предлагает свою версию антропологии культуры: «Мы, главным и
коренным образом, создания чувствующие. Наши миры созданы скорее воображением,
чем интеллектом. Люди – это желающие создания, живущие историями, нарративами,
образами и разнообразием форм поэзиса»[2].

В самом деле, мы не
только познаем, мы чувствуем, желаем, действуем, подражаем. И все это
определяется культурой, в которую мы включены. Мы соучаствуем в ряде культурных
практик. В них мы воспроизводим общество, и себя как часть общества. Церковь
используется другое слово – литургия, которое хорошо передает
общинно-общественный характер того, как мы находим и практикуем себя. Мы
становимся причастниками целого в литургии церковной и нецерковной, в общем
творческом действии.

Когда мы обращаемся к
одним и тем же образам, повторяем одни и те же слова, участвуем в коллективных
действиях, мы определяем, настраиваем, формируем себя. То, какими образами мы
себя окружаем; то, какие фразы мы выдаем по умолчанию; то, что вызывает у нас
восторг и трепет, смех и плач, — все это задает дологические структуры нашего
восприятия мира.

Безусловно, мы должны дисциплинировать свое воображение,
подчиняя его вере, которая может выступать не только глазами для верного
видения, но и противоположностью видения наивного (2 Кор. 5:7). Об этом хорошо
сказал поэт-философ Тютчев:

“Я лютеран люблю богослуженье,

Обряд их строгий, важный и простой —

Сих голых стен, сей храмины пустой

Понятно мне высокое ученье”.

Строгость протестантизма в отношении зрительных образов
понятна. Человек не должен очеловечивать и опредмечивать Бога, позволять себе
антропоморфные аналогии, закреплять духовные переживания и откровения. При этом
место видимого занимает слышимое – песнопения, молитвы, и, конечно же,
проповедь.

Я знаю это по нашей
семье. У нас все были музыканты. Мы учились слышать Бога – в музыке и пении,
формировать себя в прославлении и поклонении.

Но мои дети – другие.
Моя дочь увидела книжку Френсиса Шеффера “Искусство и Библия”. Полистала и
вернула. “Папа, здесь нет искусства”. Почему? Там не было картинок.

А если бы картинки были?
Кто их создавал? Было ли это священнодействием? Было ли это откровением для
мастера и станет ли это откровением для зрителей? Не только создание, но и
восприятие должно быть освященным.

Важно не только что мы
видим, но и как мы видим, каким глазами, с каким сердцем, в каком состоянии.

Этой зимой я встретил
двух христианских художников, которые уверили меня в том, что вера дает нам
новое видение и поощряет наше воображение. “Если я верю, то как я вижу и что я
вижу?”, — спрашивал я себя.

Макото Фуджимура удивил
не только своими полотнами[3]
– в них без веры трудно что-то увидеть, так что это может быть настоящим
тестом. Он удивил своей историей, как встретил Христа изнутри творчества, как
полюбил Его и как выразил это в красках. Его творчество и книга «Молчание и
Красота. Тайная вера, рожденная в страданиях» вдохновила Мартина Скорсезе в
работе над фильмом «Молчание».

В те же дни я ближе
познакомился с моим коллегой по миссии, пастором и художником Джейсоном Дорси. Он известен тем, что делал выставки прямо в
здании церкви. Джейсон принял церковь запущенной, здание было историческим,
хотя безжизненным. Теперь там не только слушают проповеди и песни, там смотрят
и обсуждают картины. “Мы не придумываем что-то новое, чтобы особо выделить призвание
творческих людей и поддержать их. Мы исходим из такого богословия, в котором
Бог – Художник и Мастер, который искупает своих надломленных людей и по
благодати преобразует их в красоту Христова образа. Если ваше видение церкви –
это галерея людей как живых произведений искусства, то вам будет не так трудно
сделать следующий шаг, чтобы ценить и поддерживать творческих людей, созданных
по Божьему образу”[4].

Они очень разные –
Макото и Джейсон. Макото видит глубину, где узнаваемых образов почти нет.
Джейсон видит обычных людей и родную природу. Но и тот, и другой, видят Бога и
потому их картины отражают Его свет, Его присутствие Его благодать.

Вера дает силу
воображению и направляет его. Воображение раскрашивает веру, спешит применить
ее к жизни и увидеть жизнь в ее свете. Сегодня нам нужно не только верить, нам
нужно воображать мир согласно вере, создавать такие образы, которые захватят
людей и направят их в глубину и высоту Божьей любви.

0
0
1
743
4545
ASR
77
7
5281
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

[1] “Горизонты веры»
— так называлась книга воспоминаний известного киевского пастора и поэта
Георгия Винса, рассказывающая об опыте страданий за Христа в советских тюрьмах
и ссылках. Для него даже новый этап (путь к другому месту заключения) был новым
горизонтом веры: «Какое счастье быть верующим — и даже в тесноте
этого воронка видеть Божьи горизонты, понимать, к чему направлена вся
человеческая история. И воспринимать свою маленькую жизнь, свою судьбу как
частицу Божьей благодати. Его внимания и любви”.

[2] Smith James K.A. Imagining the Kingdom.
Grand Rapids: Baker Academic, 2013, xii.

[3] Часть его работ
можно найти на его официальном сайте http://www.makotofujimura.com

[4]
http://www.redeemindy.org/redeemer-presbyterian-church/latest-info/why-the-arts-pastor-jason-dorsey

Лучший и Единственный

13 марта, 2017
Статьи

«Ты лучшая из
женщин!», «Ты самый прекрасный из всех!». Весной это слышно часто и везде. Это
здорово, что мы все еще находим друг в друге хорошее, достойное интереса и
высокой оценки.

Но есть в этом и что-то
неуместное – из, среди, в сравнении. Я или Ты – одни из многих. А хочется,
чтобы Я и Ты были уникальными.

Сравнивать с
другими – это естественно для человека. Но не является ли это оскорбительным
для настоящих чувств и дорогих людей, не лишает ли это их и нас неповторимости,
несравнимости?

Мы сравниваем себя,
других людей, и даже Бога.

Мы хвалим Его как
самого заботливого, самого доброго, самого милостивого.

Как будто есть
другие боги.

Как будто у нас
есть выбор.

Как будто мы
находимся на рынке, где выбираем и нахваливаем понравившийся товар.

Бог снисходит к
нашей слабости. Он показывает Свои преимущества, являет Свою силу и
любовь. Но все же надеется, что однажды
мы сможем называть Его иначе – не лучшим из лучших, не первым из многих, но Единственным.

Бог сперва
открывается как Лучший, но потом — как Единственный. Для детей Он – Чемпион,
который должен показывать мускулы и побеждать
в состязании с конкурентами.

Для взрослых и зрелых
Он – Тот, Кто Есть.

Других просто
нет. Все, что есть, — Он. Им я есмь, и для Него.

Нет нужды
сравнивать, доказывать, проверять, отстаивать наш выбор. У нас выбора нет. Он
есть до нашего выбора, Он сам определяет наш выбор как единственно верный.

Есть Он, а с Ним
– мы. Он есть, потому есть и мы.

Мы любим Его и
поклоняемся Ему не за что-то, а потому что Он есть. Как Единственный и
Настоящий.

Он добрый, потому
Он и есть Добро. Он истинный, потому что Он и есть Истина. Он живой, потому что
Он и есть Жизнь.

Он Лучший, потому
что Единственный.

0
0
1
258
1510
ASR
29
7
1761
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Он Бог, потому
что других нет.

Майдан, Путин, Трамп и Царство

11 марта, 2017
Статьи

За любым значимым
политическим событием и процессом можно разглядеть схватку духовных сил. Одно и
то же событие слуги дьявола и слуги Божьи используют по-своему. Так должно быть
и для нас, людей. Христиане должны видеть в любом событии возможности для того,
чтобы утверждать власть Царя и Царства. «Ибо со дней Иоанна Крестителя и поныне
против Царства Небес ведется борьба и его разоряют насильники» (Матф. 11:12 в
переводе РБО-2015, ср. с переводом Синодальным).

Кто бы ни присваивал
себе идею, мотив, план и победу, мы можем побороться за то, чтобы все это
осталось за нами, послужило Царству.

Так было в дни
Майдана. Нам говорили: это все госдеп, это олигархи, это провокаторы вас
используют. Но мы отвечали: пусть так, но мы верим, что можем использовать это
все во благо, что Бог может обратить это во благо благодаря нашей ревности,
молитвам и усилиям.

Так может быть и
в путинской России. Несмотря на то, что, казалось бы, он – царь и пишет историю
как хочет, христиане исповедуют господство Христа. Бог может и это обратить во
благо. Если христиане России будут хранить трезвость, бодрость, чуткость духа;
будут дерзать ,молиться и трудиться; будут плыть против течения; будут
отстаивать свою повестку дня; будут верными Царю и Царству.

Так и в США при
новом президенте, ничуть не похожем на ангела. За кулисами много подозрительных
лиц и грязных интриг. Но если американские христиане не будут сдаваться на
милость царя, не будут поддакивать его странным планам, но будут евангельским
противовесом, будут просить у Бога явить Его Царство, силу и славу, то случится
чудо.

Чудо случится
даже тогда, если мы не будем дерзать, молиться и трудиться. Божий план всегда
торжествует над планами людей и темных сил. Но мы своим робким духом может
отложить Божье чудо и обречь себя на великую скорбь.

0
0
1
296
1823
ASR
37
4
2115
14.0

Normal
0

false
false
false

EN-US
JA
X-NONE

Все можно воспринимать
иначе, если доверять Богу и видеть во всем Его Царство. «Ибо нет другого, кроме
Тебя; и нет твердыни, как Бог наш… ибо не силою крепок человек. Господь сотрет
препирающихся с Ним; с небес возгремит на них. Господь будет судить концы земли»
(1 Царств 2:2,9-10).