![После Майдана]()
После Майдана – так будут говорить о новой эпохе в истории Украины и постсоветского мира. Майдан стал выражением не только социально-политических перемен, но глубинного, тектонического сдвига в мышлении, культуре, отношениях. Вот несколько последствий Майдана, которые открыли, сделали очевидными и необратимыми назревавшие давно перемены.
После Майдана началась крымская война, и сразу стало ясно, кто поддерживал режим Януковича и его преступления. Россия сняла маску. «Брат у ворот» — с оружием и неприкрытой ненавистью. Начало российской агрессии стало окончательным концом «русского мира», который так красиво проповедовали Путин и Гундяев. Украина может быть добрым и прагматичным соседом России, но риторике братства и единства народов никто больше не верит ни на грош. Обидев жестоко и нагло ближайшего брата, Россия рискует потерять друзей по Таможенному союзу – Казахстан и Беларусь. От тесных братских объятий могут взбунтоваться кавказцы. Обижены азиатские партнеры. Если упадут доходы от углеводородов, может дойти до того, что и «ныне дикий тунгус», и «друг степей калмык» потребуют самостоятельности от далекой и более не нужной Москвы. Началась неуправляемая реакция распада. Россия как объединяющая держава постсоветского пространства уходит в прошлое, никто с ней объединяться больше не хочет, она остается одна.
После Майдана Украина тоже остается одна, но это пока на пользу. Она отрывается от грубых, медвежьих объятий старшего брата, но в Европе пока место не готово, да и сама она к Европе еще не готова. Это хорошее время побыть между блоками, осмотреться, приготовиться, и сделать осознанный шаг в европейскую семью. При этом стоит осознавать свою особость — транзитность, окраинность по отношению к Европе и близость к России. Членство в Европейском союзе защитит Украину, но настоящие ее преимущества – не в принадлежности к Евразии или Европе, а в частичной принадлежности, в сопричастности к разным мирам, в посредничестве.
После Майдана весь постсоветский мир не может не считаться с реальной силой гражданского общества. Майдан показал удивительную способность самоорганизации и мобилизации в борьбе против криминального государства. Сами украинцы сомневались в таких возможностях. Тем более сомневались россияне и беларусы.
Сейчас уже имеется прецедент, поэтому постсоветское государство видит в гражданском обществе субъекта, с которым считается, а потому делает все, чтобы сдержать его развитие, задавить его малейшие проявления. Как оказалось, не оппозиция, не давление Запада, но именно солидарность простых людей является критическим фактором в трансформации общества и государства.
После Майдана на арену истории выходят две силы, реальное значение которых до сих пор недооценивали – студенчество и журналисты. Студенты – авангард будущего, именно тема будущего может превратить их в организованную общественную силу. Они почти не связаны с советским прошлым и мало подвержены традиционным способам пропаганды. Студенты — естественные сторонники перемен.
То же самое можно сказать о журналистах, верных кодексу профессиональной чести. Журналисты, ищущие и распространяющие правдивую и актуальную информацию, оказываются врагами тоталитарного государства, основанного на лжи и замалчивании, на страхе и насилии. Студенты и журналисты были основными опорными силами Майдана и основными мишенями карателей. А сейчас с ними связана надежда на преобразования, прозрачность и подотчетность власти, ротацию элит, перезагрузку системы, тотальную модернизацию.
После Майдана меняется роль Церкви и отношение общества к ней. На фоне коррумпированных институтов Церковь пользовалась наивысшим рейтингом доверия, но слабо использовала возможности своего влияния. Вместо служения обществу, Церковь обслуживала интересы государства.
Майдан, ставший судом над государством, стал и судом над Церковью. Церковь, бывшая на Майдане, имеет будущее. Церковь, не прошедшая Майдан, осталась в прошлом. Церковные лидеры, проповедовавшие «нейтральность» или заверявшие власть в своей полной преданности, оказались духовными банкротами.
«После Майдана» — название и способ определения новой эпохи: то, что имеет будущее, должно пройти через опыт Майдана, через его вопросы, через его настроение. И это связано с ценностями, которые пока трудно конвертировать в успех, но их сила и актуальность уже несомненны: честность, принципиальность, свободолюбие, жертвенность, активность, солидарность. Все это – вызов советскости и постсоветскости вокруг нас и в нас.
Майдан забил осиновый кол в то, что называлось СССР, и дал ростки новой жизни, не (пост)советской, а действительно новой. В ближайшее время мы станем свидетелями перемен «после Майдана», хотя гораздо лучше стать их активными участниками
